— Какое странное имя… — Блум.
— Это было давно. Я ведь говорю — еще до появления Дискорда. Язык, на котором сделаны надписи, очень-о-очень древний. Даже я, специалист, далеко не все могу разобрать!
— Такой древний, что, попади мы туда, мы почти ничего бы не поняли?
— Все верно, Свити. Общаться, может, и было бы можно, но жутко трудно даже для меня.
— А что за подвиги она совершила? Ну… За что такая честь? — поинтересовалась Скуталу.
— Если я правильно поняла, то она всю жизнь посвятила борьбе с некими порождениями зла. И довольно успешно. Зло было поймано в ловушку. Но в последнем бою она получила жуткие раны. По дороге домой она умерла и была захоронена здесь, со всеми надлежащими почестями, а за местом захоронения того зла взялись наблюдать ее соратники. Ну или так я поняла, — Деринг неуверенно потерла лоб.
— Ага. Круто! — Скут разглядывала стены. — Алекс! А вот эти звери на рисунках… Они не кажутся тебе знакомыми?
Я присмотрелся. Все верно. Очень похожи.
Это именно они напали на Понивилль!
* * *
— МВАХ-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХАЙ-ЙО-О-О-О-ОХ!!! — содрогнулась пещера! — А-алекс… Ну… О-о-ох!
Из, Дерпи и Радуга ждали нас возле выхода из лаза.
— Что случилось? — Из.
— Че там у вас за стоны какие-то? — прищурилась на меня Радуга.
— Д-да ниче совершенно! И никакие не стоны! — показалась раскрасневшаяся и какая-то скованная в движениях Эплджек. — Ниче не случилось.
Радуга продолжала недоверчиво коситься.
— Ага! — кивнул я. — Может, чего перекусим?
За едой мы пересказали услышанное от Деринг и описали то, как наши младшие пытались открыть саркофаг, да так удачно, что Скут чуть туда не свалилась. Правда, там так ничего интересного и не нашлось, к их сожалению, но они с Деринг все еще пока там.
С едой мы разобрались довольно быстро. Надо было, впервые за долгое время, попробовать отоспаться. Мы с ЭйДжей устроились в дальней стороне пещеры, на некотором отдалении от остальных.
— Извини, — прошептал я.
— Да ла-ано! — улыбнулась она. — Хотя я и предупреждала насчет щекотки… Но, навродь не заметили…
— Откуда ж мне было знать, что ты… ну… настолько?
— Агась. Теперь, вот, будешь… Знать… Пользоваться… — она чуть толкнула меня ногой.
— А то! — ухмыльнулся я.
Она положила на меня голову и скоро уснула.
Я, впрочем, тоже.
* * *
Ночь.
Чудесное время суток. Любимое. И не только из-за того, что я гвардеец Луны. Просто оно идеально подходит для всего: от неспешных раздумий о бытие, до тихих и незаметных… дел. Такой была и эта ночь. Спокойная и тихая. Я уже несколько раз выходил из пещеры, но это так ничего и не дало. Мне по-прежнему не удавалось определить, где мы оказались.
Вот и сейчас, я лежал, привалившись к остаткам наших запасов, сложенным тут, у входа, и тупо пялился в карту, на которой не было ничего даже отдаленно похожего на то место, где мы сейчас находимся.
Справа от меня тихо зашелестел листьями самодельный щит, прикрывавший вход — это вернулась с улицы Скуталу. Опасливо покосилась назад.
— Алекс?
— А?
— Можно я с тобой тут посижу? Спать уже не хочется совсем.
— Давай.
— Все еще пытаешься найти нас на карте?
— Да, хотя это, похоже, бесполезно. Был бы компас…
— А всякие там… Ну… Вроде мха на дереве или муравейников?
— Да пробовал. Не поможет. Они тут со всех сторон.
— А где мы потерпели кораблекрушение?
Я ухмыльнулся.
— Тут.
— Аг-га…
И мы уже вдвоем уткнулись в карту.
Никто из нас не поручится, когда именно что-то пошло не так…
Мы что-то заметили, лишь когда непроницаемая, глухая тишина накрыла пещеру. Это было довольно странно.
— Заметила? — повернулся я к Скут. — Что-то вдруг так тихо стало!
Она не ответила. Я лишь увидел, как расширяются от ужаса ее глаза, глядящие куда-то мимо меня, как сжимаются до размера булавочных головок зрачки, как свело судорогой прижатые к голове ушки, как медленно поднимается нога, указывая мне за спину.
Я резко развернулся!
И застыл! Шерсть поднялась дыбом.
— Из! Радуга! ЭйДжей! Подъем!!! — крикнул я. Но никто не поднялся. Почему-то я не был уверен даже в том, крикнул ли я это на самом деле, или только подумал об этом.
Из лаза двигалась в нашу сторону земная пони в каком-то невообразимо древнем, но почему-то смутно знакомом доспехе. От фигуры исходило бледное, белесое свечение. Глаз у пони не было, лишь клубящийся на их месте туман.
Я одним движением закрыл собой Скуталу!
Однако призрак не стал подходить ближе. Он остановился в центре пещеры, глядя одновременно и на нас, и мимо. И заговорил. Вернее, нет. Это мы услышали его. Не звук, но мысль, родившуюся внутри. Медленный, напевный текст зазвучал у меня в голове:
Вам будет непросто то зло победить,Что зиждется в старых кавернах.Боюсь, что на время придется забытьО посиделках в тавернах.Придется на ратное поле прибыть,За правду свой меч обнажая.Придется и кровь вам свою там пролить,Собою друзей прикрывая.И новых друзей вам удастся добыть.Простить им обиды, несчастья.Лишь вместе удастся вам зло усмирить,Заставив бежать в одночасье.Заставив бежать, отступить, отойти,Скалясь и воя убраться с позором.Но, будьте уверены, сможет найтиОно слабости ваши своим проницательным взором.Коль злоба и жадность не застят глазаИ слава пустая претит,То значит, вы сможете смело сказать,Что тьма вас не сможет прельстить.Прельстить, одурманить и околдоватьНе сможет кровавая мгла,Коль сможете смело друг другу сказать,Что вместе судьба вас свела.Судьба вас свела и слепила в одно.Скрепила вас потом и кровью.И кто его знает, возможно оноСо временем станет любовью.Вам будет непросто, и справитесь выЛишь время позвавши в подмогу.И следуйте вы за звездою судьбыОна вам укажет дорогу.
Текст отзвучал и накрепко остался в памяти. Призрак развернулся и медленно двинулся обратно в лаз, постепенно растворяясь.
— Ты в порядке? — обернулся я к Скуталу.
Молчание было мне ответом. Она все так же остолбенело глядела в ту сторону и мелко, нервно тряслась. Если честно, то у меня у самого нервы были на пределе.
Я усадил Скут рядом с костром. Сел сам. Надо было прийти в себя.
Рядом что-то валялось. Я опустил взгляд. Это была фляга, и кажется не с водой. Я открыл. Ну точно — сидр! Да похоже, непростой, а как раз-таки из вольт-яблок — он отличается вкусом. И не только вкусом.
Я подумал, и, через сжатые зубы, влил в Скуталу щедрый глоток.
Та наконец отошла — закашлялась.
— Ты в порядке?
— Кхе! Да. Сидр?
— Да, — я сделал глоток.
Говорить пока было не о чем. Мы и так видели одно и то же. Окинув взглядом остальных, я убедился, что они просто спали, и сделал еще глоток. По телу разлилось легкое, приятное тепло. Мозг, пытавшийся понять все произошедшее, воспринял это благосклонно.
Нужно было освежиться, да и делать внутри было уже нечего. Думаю, в такие замороченные места больше никто не сунется.
— Пошли, посидим снаружи?
— Пошли, — кивнула Скут.
В поисках места мы забрались почти на самую вершину холма и уселись на выступающем на входом в пещеру карнизе.
Я снова отпил из прихваченной с собой фляги. Благодарный мозг отдал организму команду расслабиться.
— Дай-ка, — Скуталу отобрала флягу. Сделала глоток. Поставила между нами.
Я не сопротивлялся. Наверняка у нее сейчас было схожее состояние.
Мозг работал не задействуя мысли как таковые. Он анализировал все произошедшее сам по себе, позволяя остальному организму отдохнуть, и это было хорошо. Такие вещи надо воспринимать не задумываясь, так, как есть.
Подумав таким или похожим образом, я еще раз дотянулся до сидра.
Так, сидя бок о бок, отпивая по очереди из фляги и почти ничего не говоря, мы встретили рассвет.
ГЛАВА 24
Башня королевской стражи
Мы все еще сидели на том карнизе, когда внизу послышалось какое-то шевеление. Стали раздаваться удивленные и обеспокоенные голоса.
Мы со Скуталу переглянулись. Надо было спускаться.
Я встал. Вроде ничего, хотя сидр был каким-то уж чересчур забористым. Поднявшуюся следом за мной Скут слегка штормило, но это было лишь немного заметно. Я пнул вниз пустую флягу. Та загремела по камням. Мы начали спуск.
Уже почти в самом низу Скут не удержалась и, полетев кубарем, сбила меня с ног.
— Вы че? Обалдели, а? — тут же наклонилась над нами вышедшая из пещеры ЭйДжей. — Мы уж че и думать не знаем, а они тут лежат и…
